Здесь удается по отметке на скале определить скорость прилива: около 10 сантиметров в час. По расчету у нас не так уж много времени, чтобы найти тропу на высоком берегу. К счастью, бамбук почему-то отступил перед травами.
Может быть травы его просто «заглушили», настолько могуче это высокотравье. Возле скалы с «птичьим базаром» мы поднимаемся на берег. Тропу за высокой травой не видно, идем по ее «колее». Здесь же заметили медведицу с медвежонком.
Медведи тут точно такие же, как и на Камчатке - огромные. Медведица нас учуяла за километр и вместе с медвежонком прямо по кедровому стланнику побежала вверх и скрылась за гребнем хребта. Ее могучее дыхание, напоминающее пыхтение паровоза, на током расстоянии слышно было очень хорошо.
Тропа то уводила вверх, то возвращала на галечный пляж. С высоты берега просматривались вулканы полуострова Чирип в центральной части Итурупа, отдаленные силуэты гор полуострова Медвежий на севере. В очертаниях очередной нерукотворной арки в скале из шестигранных камней показался вулкан Атсонопури (Атсонупури) - красавец, украшающий южную часть острова.
Галечное побережье омывается северными ответвлениями теплого течения Куро Сиво, идущего вдоль берегов Японии. И весь берег буквально завален всем, что оно смогло принести: цветными пластиковыми ящиками из-под пива, километрами веревок от сетей всех диаметров и расцветок, обрывками самих сетей, поплавками от огромных стеклянных диаметром чуть ли не с полметра до крошечных, напоминающих елочные украшения; здесь обувь от ночных тапочек до кроссовок фирмы «Адидас», баночки, бутылки, баллончики... Это все японское. Из наших вещей попалась только огромная морская мина, красивая, размером с автомобиль «запорожец» первой конструкции («горбатый») с вывороченными частично внутренностями - может быть снимали взрывное устройство - и абсолютно новая, чуть ли не только что покрашенная, совершенно не тронутая коррозией. Потом пограничники сказали, что они в курсе: лежит мина. Ну и пусть лежит!..
Прекрасная погода, сменившая трехдневную «мряку», придавала нашему путешествию окраску курортного круиза.
Вдоль тропок в изобилии здесь встречается шиповник, но и его преобразила присущий острову гигантизм растительного мира: плоды размером с мелкое яблоко, кожура толщиной не меньше трех миллиметров. Можно есть, как яблоко. Что я и делал.
Я вообще пробую в путешествиях на зуб все съедобное, что попадается на пути. Еще за речкой Хвойкой впервые в жизни пожевал черемшу - очень похожа вкусом на чеснок.
Чуть дальше, когда вдоль берега опять пошел бамбук, ел свежие бамбуковые побеги, по вкусу это практически зеленый горошек, а уже на тихоокеанском побережье в разнотравье в изобилии произростает и сам зеленый горошек.
В одном из мест, где стекала в древние времена лава, образовалась сказочная черная пустыня, где черный вулканический песок в разных направлениях покрыт следами медведей, песцов, лис.
Из песка встают причудливые остроконечные скалы, море пробило в прибрежных скалах гроты, каналы, образовало изогнутый аркой мост над каналом с зеленоватой морской водой.
Потом, все время поглядывая на Атсонопури, мы пошли по медвежьей тропе вдоль кромки высокого берега. Справа обрыв, внизу местами отдельные деревья, кусты, трава, слева - плотная стена бамбука, но не того горного, напоминающего камыши, а пятиметровой высоты и трех-пятисантиметровой толщины. Настоящий бамбук! Зимой он, скорее всего, погибает, и весной заново отрастает, прибавляя в росте в день сантиметров по десять. Его верхние свежие побеги как зеленые свечи тянутся к свету.
Тропа пробита медведями под их рост - выше бамбук выгибается над тропой, а она местами наклонная, шириной в медвежью ступню, иногда смыта стекающими ручейками. Свернуть некуда. Так и шли с полудня до заката, и только за десять минут до захода солнца удалось «скатиться» вниз по камнепаду ручья, минуя два водопада.
Морской берег встретил нас вечерней умиротворенностью. На небе миллионы звезд. А под ногами ни одного клочка ровного места, валуны, здоровенные обломки гальки, так что палатки пришлось ставить на настилах из плавника - выброшенных на берег досок и бревен. И снова вокруг изобилие японских «товаров». Ужинаем на столе и стульях из ярко-красных и синих пластиковых ящиков. Чуть позднее, на погранзаставе, выяснилось, что бойцы носят японские кеды и кроссовки, но одинаковых пар нет - на одной ноге одна модель, на другой другая. В хозяйстве на погранзаставе, куда только раз в год осенью завозят основные продукты и связи с центром больше нет, кроме как вертолетом, тоже используются и ящики, и все полезное, что приносит течение.
Однажды выбросило приличный телевизор, но морская соль выела в нем металлические детали. В другой раз это был труп утопленницы. Пока не приехали официальные лица и родители девушки из Японии, пограничники охраняли тело от медведей и прочей живности. Для молодых ребят это было страшно и неприятно.
На следующее утро мы перебрались через мыс Одесский и оказались на берегу Одесского залива. Справа - любопытный тюлень таращит круглые черные глазищи «стоя» в воде по плечи прямо напротив нас. Он «одет» в черный блестящий облегающий костюм пловца, усат и невероятно любопытен. Слева травяная равнина, прямо перед нами вулкан Атсонопури (1250 метров). Вулкан классического типа «Сомма-Везувий», с изящным конусом, на вершине кратер 400x500 метров с крутыми внутренними стенами глубиной около 100 метров. Последние сообщения о его извержении относятся к 1932 году. Когда он проснется снова, не знает никто. Вулканы вообще непредсказуемы. Например, вулкан Тятя на острове Кунашир с 1822 года считался «потухшим». Извержение 14 июля 1973 года, продолжавшееся 14 дней, с отложением вулканических материалов на площади до 20 тысяч квадратных километров (не очень-то и сильное) вернуло его в список действующих.
Атсонопури стоит в море и соединен с берегом узкой незаметной перемычкой, за которой залив Доброе Начало с прекраснейшим пляжем. Возле этого залива в прибрежном лесу заброшенный домик, колодец с пресной водой и сохранившимся воротом для подъема ведра. За пляжем из черного песка каменная дамба некогда бывшего здесь порта.
На острове много «бывшего». Южнее селения Буревестник жилых поселков нет, есть только две погранзаставы: Лесозаводская, к которой мы сейчас выходим, само название говорит о лесообрабатывающей промышленности в некогда существовавшем поселке Лесозаводском, погранзастава Йодная на месте бывшего поселка Йодный, где в океане добывали водоросли для извлечения из них йода.
Южнее у подножия вулкана Берутарубе по нашей карте поселок Березовка - на склонах вулкана добывалась раньше самородная сера.
Вдоль всего острова с севера на юг проходила узкоколейная железная дорога, рельсы демонтировали и отправили на постройку железнодорожной магистрали Москва-Берлин для обеспечения вывоза трофеев из побежденной в 1945 году Германии. От дороги осталась насыпь. Дамбы, по которым она пролегала, взорваны. В результате остров теперь проходим только спортсменами-туристами, для которых преград не существует.
Между погранзаставами за рекой Тихой на перевале в лесу, медвежьем царстве, неожиданно под ногами каменная брусчатка мостовой и остатки развалившегося сарая. Это все, что осталось от давнего человеческого жилья.
К бывшим можно отнести и все действующие рыбозаводы Итурупа - построенные еще японцами, которые и учили русских переселенцев на них работать. Японцы не понимали, как наши могут ТАК работать. Имея в виду само наплевательское отношение к работе и ее результатам. Японцы просто никогда не были рабами в худшем значении этого слова. Сейчас здесь в сезон подрабатывают студенты.
...Из кустов на нас с любопытством смотрела лисичка, маленькая и рыжеватая. Она нас не боялась, но остерегалась, потому что людей уже видела. Здесь пятнадцать рядовых пограничников и два офицера. Был еще фельдшер, но давно.
В высокотравье между холмами свободно пасутся четырнадцать откормленных, лоснящихся от жира мустангов. Среди них семь жеребят. Кони никого к себе не подпускают: ни медведей, ни пограничников. Бродят коровы подсобного пограничного хозяйства - те сами приходят на заставу доиться. И медведи, неизвестное и очень большое количество. Как они делят территорию, не знаю, но еды им точно хватает: ягоды, травы, красная рыба... Из разговоров с командиром погранзаставы мы узнали, что был только один случай нападения медведя на корову. А вот недоразумений происходит много. То солдат с перепугу запрется в будке у локатора, а о двери будки отирает бока медведь, то... Ну как не рассказать о фельдшере?!
Это был здоровый, упитанный сверхсрочник, полуофицер-полусолдат. Вот однажды он пошел в туалет, а будочка с двумя помещениями вынесена за низенький штакетник забора погранзаставы, и слышит, как кто-то стучится в соседнюю дверь.
- Заходи! Не занято!
А кто-то стучится и стучится. Фельдшер не выдержал, приоткрыл свою дверь, чтобы обложить по матери и... нос к носу столкнулся с медведем. Как был со спущенными штанами, так и примчался с криками «медведь!» в казарму. Подорвал свой авторитет, пришлось отправить на материк. Теперь капитан сам лечит: ломает таблетку аспирина пополам, отдает солдату и добавляет:
- Это - от головы. А эту принимай от желудка. Смотри, не перепутай! - Так они и живут, офицерам год идет за два.
